О толерантности

Дмитрий Верин-Галицкий: "Когда я был ребенком, подростком, юношей (а школу я закончил в 1987-ом году) я понятия не имел, что такое толерантность, да не было такого слова в нашей жизни. Зато я знал про то, что такое «хорошо», а что такое «плохо», про то, что «фашизм» — плохо, а «мир во всём мире» —  это хорошо. И еще про то, что другие люди ничем не отличаются от меня, и к ним надо относиться с уважением. Моих знаний и нравственных установок, данных мне родителями и школой, вполне было достаточно для жизни среди людей в том времени, и я это понимаю с позиции сегодняшнего дня. Но вдруг, в 90-е годы мы узнаём о какой-то толерантности, какое-то заморское слово, которое мне объясняют не просто как терпимость, а наделяют каким-то неведомым мне  особым магическим смыслом, не особенно доступным моему пониманию (толерантность — это не просто терпимость, это такая вот особая терпимость, которая….) и создают вокруг этого слова с его тайным смыслом некий ореол. Уже став школьным учителем в те же 90-е годы, я вдруг узнаю, что теперь надо учить детей не просто тому, что такое «хорошо» и что такое «плохо», и про то что других людей надо уважать, а еще этой самой заморской толерантности.

Сознаюсь, толерантности не учил. Что людей надо уважать — учил. Про то, что к людям надо относиться так, как бы ты хотел, чтобы относились к тебе — учил. Дружбе и доброте — учил. А вот толерантности не учил. Как я могу учить тому, что не особенно понимаю?

Еще в 2008-году, в одной из своих статей я затронул проблему экспансии слова «толерантность» в отечественном образовании, а именно в контекстах «толерантность учителей к детям» и «воспитание в детях толерантности».   Обратимся к тому тексту.

…Толерантность. О, как мне не нравится это слово! Не в смысле его звучания, а в смысле использования его, где надо и где не надо. Типичное слово из категории тех людей, которые внутренне свято верят, что, используя его, они становятся на ступеньку выше в своём развитии (или в отношении к себе других людей). Трактовать термин можно по-разному. Это и терпимость к другому. Это и принятие другого со всеми его достоинствами и недостатками. Это и право другого на свободу мысли, совести, религии. Это и активное принятие многообразия людей. А так же множество и множество других подходов к определению этого термина.

Учительская профессия для тех, кто в ней состоялся (или хочет состояться), имеет главный посыл: я хочу заниматься этим, потому что я получаю огромное удовлетворение от того, чем я занимаюсь, мне хорошо в школе, мне хорошо среди детей, я для них что-то значу.  И тому, кто состоялся в профессии, совершенно не обязательно говорить про толерантность. В нем это есть и так. Возможно, он и не знает, что её проявления имеют какое-то особое название. Зачем это знать? Оно как его свойство есть и этого достаточно. Ведь мы же не знаем названия всех костей и мышц, которые имеем в своём организме? И совершенно спокойно живем без этого. 

Дети всё ставят на свои места. Для них важно, чтобы их принимали, их ценили, их заставляли работать (и это они очень ценят, хотя иногда и через внешний протест), шли навстречу их инициативе, просто, чтобы с ними были и с ними разговаривали. Если это есть, к чему разговоры о толерантности к детям. Если этого нет, то и убеждать взрослого, что «надо быть толерантным» бесполезно. По-моему, воспитать у взрослого это качество невозможно. Оно либо есть (либо есть вектор на его развитие, и, в конце концов, работая с детьми, оно перерастет из подросткового в зрелый уровень), либо его нет в принципе, и тогда чего воздух сотрясать? Человека, который не способен любить, научить любви невозможно. А в нашем учительском случае эти два понятия любви и толерантности слишком рядоположены.

Что касается воспитания в детях этого качества, то уж точно произнесения его названия в рамках т.н. воспитывающего обучения недостаточно для воспитания толерантности. Несколько иные механизмы нужны…  (Верин-Галицкий Д.В. «Быть или казаться?». Журнал руководителя управления образованием. Москва. № 6,2010 г. Та же статья в журнале «Директор школы», издательство «Сентябрь».  Москва. № 3,2011 г.)

Сегодня в контексте моей профессии, я бы еще добавил, что толерантность без эмпатии это в одних ситуациях обыкновенное лицемерие, а в других — банальное равнодушие.  Я так считаю. В современном информационном пространстве направленном на детей (массмедиа, школа и пр.) толерантности очень много (слов о ней точно много), а вот эмпатии (участие, сопереживание, сочувствие) — как-то не особо. Ребенок, которого учат быть толерантным, но не воспитывают в нём способность к эмпатии… Значит кому-то очень надо, чтобы нынешние дети стали в будущем равнодушными взрослыми, которым всё, что происходит вокруг них до-лампочки, а их ценности — это ценности общества потребителей. Я не хочу жить в таком обществе. Я боюсь такого общества.

И еще одна очень важная грань толерантности нашего времени. Теперь смысл толерантности как принятия другого, при расцвете и легализации однополых отношений в Европейских странах, приобрел еще и качество терпимости не только к представителям этих самых однополых отношений (ведь надо же принимать другого…), но и к самому явлению как к таковому. И если эти самые представители не вторгаются в жизненное пространство моё и моих близких, не навязывают детям моим и тем, которых я учу свои взгляды, то пусть себе и живут своей жизнью параллельно со мной на соседней улице, не оказываясь в поле моего зрения, не мешая мне и соблюдая банальные нормы человеческого общежития. Но ведь фактически происходит именно вторжение в моё личностное пространство, пропаганда этого явления,  направленная в первую очередь на детей и подростков! И если я, взрослый дядька, понимаю, что это плохо, и почему это плохо, то как быть с детьми у которых мировоззрение и нравственные установки только формируются? И я к этому должен быть толерантен? Нет, не буду. И о явлении этом, и его пропаганде я буду говорить как о порочном.

На страницах нашего сайта («О нравственном воспитании», «О ценностях воспитания») мы уже рассматривали некоторые аксиомы нравственного воспитания, а именно «нравственно всё то, что направлено на сохранение и приумножение человеком жизни вокруг себя». Однополые отношения таковыми не являются априори. А их пропаганда, продвижение возможности этих отношений среди детей подростков и молодежи является ни чем иным как одним из методов уничтожения жизни на Земле. Или кто-то осмелится этому возразить?

Смотрите что получается: каждый человек имеет право на своё личностное самоопределение, на свою уникальность, на то, что он может и должен быть самим собой. И именно к этому вслух призывают идеологи толерантности, как правило замалчивая  контекст. Конечно-конечно, и я двумя руками за это, ну вот именно за то, что произносится вслух! Но вот только с одним «но» — и личностное самоопределение, и уникальность, и право быть самим собой имеют право на существование ровно до тех пор, пока они не вторгаются в личностное пространство других людей, не угрожают безопасности их жизни, эмоциональному состоянию, физическому и психическому здоровью  как взрослых, так и детей, а так же жизни навсей большой планете Земля и за её пределами. И эта грань, которую нельзя перешагивать, должна быть аксиомой, а её стойкость — нерушимой. Если такой границы не будет, мы сами себя уничтожим. И без войны.

Давайте посмотрим, что думают о толерантности ученики выпускного класса средней школы № 32 г. Хабаровска...

Пухова Ольга, 18 лет, средняя школа №  32, г. Хабаровск

Думаю, если я скажу, что в наше время многие слова потеряли своё исходное значение, видоизменились, то вы согласитесь со мной. Одно из таких слов, «толерантность». Введя его в поисковик, в окне всплывёт большое количество трактовок. В эту же секунду, невольно, задаё шься вопросом: «Какая же из них наиболее приближена к истине?»

Все мы знаем, что слова, привнесённые из другого языка, начинают диссимилировать. Мы ставим слово «толерантность» на один уровень с «терпимостью», что как нельзя лучше отражает его смысл.

В социологи толерантность, понимается, как сложная стратегия поведения, включающая готовность без протеста воспринимать иные взгляды; уважение свободы другого человека; определённую меру великодушия, сострадания и терпения.

Толерантность со своими гуманистическими принципами, в моём понимании, направлена на сохранения баланса, на бесконфликтное сосуществование людей в нашем, довольно тесном мире, чтобы у каждого осталась возможность иметь огромный духовный мир. Толерантность направлена на развитие культуры, на развитие преобразовательной деятельности человека, привнесении чего-то нового. А, как мы знаем, чтобы создать что-то новое, мало обладать теоретическими знаниями, необходимо творчески смотреть на вещи, иметь «иной взгляд». Вот эти иные взгляды, могут существовать лишь в условиях мира с гуманистическими
принципами толерантности, когда они не зажаты в тиски

Хочу немного остановиться на слове употреблённым мной чуть ранее. «Сосуществование»— вот что характеризует толерантность. То слово что всплыло в моей голове при размышлении над смыслом «толерантности». Оно является его аналогом.

Тут же не могу, не упомянуть о насущной проблеме современного мира, гомосексуализме. Ни для кого не секрет, что права «секс меньшинств» защищают во многих «демократических» странах, приплетая на одну линию с ним и толерантность. Да, мы, люди нового поколения, должны относиться ко многому с пониманием. Толерантность — принятие человеческой индивидуальности, его отличительных особенностей. Но оно не подразумевает навязывания своих установок и принципов. Многочисленные акции, фестивали, митинги, в защиту гомосексуалистов, которые иной раз противоречат всем моральным нормам, не могут входить в один разряд с толерантность. О каком уважительном отношении может идти речь? Обращаясь к конституции, а именно, к статье 23, мы видим, что «каждый имеет право на частную жизнь». А если эта жизнь становится публичной? В обыденной жизни, без применения терминов, мы говорим: «Не выноси сор из избы!». На мой взгляд, это как нельзя лучше характеризует такую ситуацию. Мы обязаны относиться с терпимость к частной жизни людей, но ничего не сказано о публичной. Мы забыли, что первоначально, толерантность подразумевала терпимое отношение к иной религии, к принадлежности к той или иной национальности. Снова обращаясь к Конституции РФ, в которой сказано, что «каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность; каждый имеет право на пользование родным языком». Но и здесь может возникнуть крайность, при навязывании этой самой религии. К примеру, события Второй мировой войны, а именно фашистская идеология.

Хотя толерантность предполагает терпимое отношение к проявлениям инакомыслия в любой сфере социальных взаимодействий, это не означает безразличного, попустительского отношения к экстремистским, человеконенавистническим идеям.

Помимо положительного влияния толерантности на людей и на общество в целом, также есть и отрицательная сторона. Толерантность, как двигатель глобализации. Да, под влиянием толерантной культуры мир становится всё более целостным. Она порождает взаимодействие, культурный обмен. Но как это сказывается на маленьких народностях. В результате, они теряют своё существования. То за что борется это понятие, теряет свой смысл. Быть индивидуальным, в условиях глобализации невозможно. Зачем тогда нужна толерантность, когда нет того, что надо защищать, того, что надо уважать? В завершение могу лишь сказать, что перед тем, как употреблять какое-то слово, стоит узнать его историю, узнать истинный смысл, чтобы в последствии, не было маленьких или больших ошибок.

Окулова Светлана,  18 лет, средняя школа №  32, г. Хабаровск

Наверное разговор о толерантности стоит начать с истории этого термина. Все прекрасно знают, что толерантность происходит от латинского слова tolerantia – терпение, терпеливость,. добровольное перенесение страданий; а пришел данный термин из медицины, где означал и означает по сей день. невосприимчивость организма к антигену. В социологии данный термин имеет значение именно терпимости, к иному мировоззрению, обычаям, традициям и т.д.

Мои мысли по этому поводу очень противоречивы. Что же такое толерантность? Как говорят различные источники это терпимость. то есть мы должны терпеть и стараться не обращать внимания на другие этносы, традиции и тому подобное? Конечно сейчас уже толерантности приписывают так же и уважение. а разве нельзя вообще убрать этот термин и вместо него оставить только уважение, зачем учить будущее и нынешнее поколение «терпеть», если можно учить уважению, ведь все мы прекрасно понимаем, что «терпение не резиновое» и нельзя всегда на него полагаться. В пример можно взять проблему отношений кавказского и русского народа в наше время. Сейчас эта тема актуальна. особенно при такой большой миграции первых в страну вторых. Различие в традициях и менталитете сказывается на общении между этими народами, сколько происходит преступлений и недопонимай именно на основе этих отношений, складывается ощущение. что русские терпят кавказцев, а они в свою очередь терпят русских. Другое дело в уважении. если бы оба народа принимали и уважали друг друга было бы на много меньше преступлений. Нельзя сказать кто именно виноват в этой ситуации, но можно сказать точно. что правых здесь нет. а все дело наоборот в нетерпении. какое может быть терпение если нет уважения.

Но есть не только межнациональные проблемы, существуют религиозные сексуальноориентационные, гендерные недопонимания в обществе. И такое понятие как толерантность. в наше время «сглаживает углы» у этих проблем. она их не ликвидирует, а именно сглаживает. просто люди. индивиды стараются не обращать внимания на других и сосуществовать вместе. с одной стороны почему бы и нет, все довольны, но не было еще момента в истории человечества, когда какое-то недопонимание в обществе проходило бесследно, оно будет расти в массах, до той поры пока не лопнет и не выльется в противостояние или тому подобное. поэтому нужно с самого начала искоренять такие проблемы и разбираться в них. А в социальных проблемах в обществе нельзя разобраться без уважения, каждый должен уважать выбор. личную жизнь, традиции, религию. мировоззрение другого человека, если это все никак не касается других и не противоречит общественно моральным нормам.

Но нельзя сказать, что толерантность не помогает людям понять друг друга, осознание того. что это такой же человека как и вы. что у него тоже есть свои мысли и чувства, наверное приходит с терпимостью, а уже после приходит и уважение. Хотя если бы все мы одинаково уважали друг друга. то я думаю. не было бы нужды в таком термине. как «толерантность».

 Валерия Замилова, 18 лет, средняя школа №  32, г. Хабаровск

“Какие дети, такой и народ” ~ Н. С. Михалков  

Толерантность – социологический термин, обозначающий терпимость к иному мировоззрению, образу жизни, поведению и обычаям.  Казалось бы, что может быть плохого в этом безобидном и доброжелательном понятии? Но многие люди в нашей стране так не считают, утверждая, что толерантность – понятие чуждое нашей культуре, что оно было умышлено «заброшено» в Россию со стороны Запада, с целью уничтожить национальный менталитет русского народа. В наши дни эта тема становится все актуальнее с каждым днем, принимая глобальный характер.

Согласен с этим и Никита Сергеевич Михалков. Эта проблема показалась ему настолько «животрепещущей», что он посвятил ей одну из своих авторских еженедельных телепередач. Безусловно, режиссёр не имеет ничего против терпимости и уважения к людям иной веры, расы, цвета кожи и т. д. Понятие «уважение» знакомо нашему народу, хотя бы по той причине, что Россия – многонациональная страна. И даже факт существования однополых отношений Никита Сергеевич готов принять, с неохотой, но все же.  Если бы не одно больное «НО»: пропаганда толерантности к таким бракам даже не навязчива, она излишне агрессивна. И делается это, по мнению автора, не для мира и всеобщего уважения, а для, так называемого, «идеологического промоушена», слияния России с Западом, утери исторической идентичности и потери «иммунитета» к «бесовщине». Автор пытается вернуть нас к истокам понятия «толерантность» и показать, что оно далеко не такое безобидное, каким кажется на первый взгляд.

Меня эта проблема тоже волнует не меньше Никиты Сергеевича. Мне кажется, многие из нас уже не на шутку стали задумываться о том, что происходит в нашей стране и в мире в общем. Общество перестало мыслить, стало легко поддаваться манипуляциям. Нас заставляют жить по чужим законам, «вдалбливая» чужие идеалы при помощи телевидения, искусства, литературы, кино, образования, двойных стандартов и значений. «Посмотрите, как это тонко делается», — говорит Никита Сергеевич, — «Длинная работа».

Не верите в то, что простое иностранное словечко сможет привести нашу страну к моральному и идеологическому рабству? А вы оглянитесь вокруг! С легкой подачи государства нам, чуть ли не насильно, впихивают множество книг и телепередач о полезности толерантности и терпимости. Но мы ведь ко всем терпимы! Все знаем и умеем, обычаи научили! Зачем нам ваши книги? На что получаем ответ: «Вы умеете неправильно, мы покажем, как надо!». «Не хотите? Держитесь за свою особенность? Заставим! Не хотите сами? Молодежь настроим, а там, глядишь, и вы, волей-неволей, подтянитесь».

Жизнеутверждающе, не правда ли? Процесс «подмен» начинает функционировать в новом поколении с самого детства. Теперь уже деткам «подсовывают» книжки, создают «Институты толерантности» на государственной основе, чтобы учить нашихдетей, как им общаться друг с другом. В своей передаче Михалков зачитывает много выдержек из некоторых таких «воспитывающих» книг. Ярким «пятном» бьет по глазам серия книг Л. Улицкой «Другой. Другие. О других», в которой чуть ли не через каждое слово мы слышим, «мы бы хотели», «нам бы хотелось», «не хотелось бы». Не детям, не родителям, не обществу, не стране, а ВАМ, «высоко либеральная» госпожа Улицкая, и вашим единомышленникам.  Но с чего вы взяли, что детей нужно учить? Наших родителей никто специально не учил терпимости, не создавали институтов и департаментов, и все спокойно жили, уважая друг друга. Да, и с чего вы взяли, что имеет право кого-то учить? Вы знаете, как правильно, как хорошо? Ответа на эти вопросы мы не услышим. Говорится лишь много красивых слов о «праве ребенка на информацию», об «эффективности» методик. Но, простите меня, а где долгожданный эффект? Стало меньше ненависти? Войн? Зависти? Что-то пока не особо заметно. Видно лишь то, что посредством «привыкания» дети забывают о том, что мысли в их головах на самом деле чужие, что права выбора им так и не дали, что своими неумелыми корявыми руками залезли в глубь их личности, забрав все ориентиры и размышления, оставив лишь лживые «шаблоны». Об этом и говорит Никита Михалков: «На черное говорят белое или даже золотое. Но зачем это все? Никто не спросит об эффекте. Заслушаются, засмотрятся и зачитаются».

Вслед же за потерей ориентиров и своего мнения «затолерантенный» ребенок перестанет верить своим родителям, которые, заметив «наглую подмену», попытаются образумить свое чадо. Линия культурного наследия в одной семье оборвется навсегда. А теперь представьте, что этот процесс происходит в каждом доме, в каждой семье. Все! Россия будет подавлена, национальный «иммунитет» будет уничтожен, мы станем лишь жалким придатком величественной Европы.

Как же нам найти «вакцину» от этой «болезни»? Да, да, именно «болезни», т. к. «толерантность» — медицинский термин, а совсем не философский, как нам его преподносят. Это утрата организма способности бороться с антигеном — с «бесовщиной». Безусловно, никто не говорит о том, чтобы «запереться и спрятаться» от всего и жить в своем тесном, маленьком мирке на пару с обычаями и традициями. Нам лишь нужно снова усилить наш национальный иммунитет, обрести «мощные корни», как говорит режиссер, которые выдержат любые попытки «подпилить, выкопать, увести, заманить». «Колебания умов» не будет, и люди смогут сами выбирать, нужна ли им эта толерантность или нет. Ну, и согласитесь, ведь юлят, заманивают и «убалтывают» лишь тогда, когда правда не такая приятная и красивая, как хотелось бы.

На основе всего выше сказанного мы видим, что Н. С. Михалков не зря привлек наше внимание к этой проблеме. Мы нуждаемся в решительных действиях, ведь если она наберет обороты, то станет губительной для нашей страны. Ведь в будущем «затолерантенные детки» не испытают ни капли любви к своей Родине, семье, Пушкину и всем остальным «пережиткам прошлого». Они к ним не вернуться, им это не нужно. Они захотят попсовое искусство, «разнообразие жизни в браке» и «американских президентов на обложках своих тетрадей». Зачем высокие и глубокие притязания? Это все старье, которое пора выбросить на помойку. «Иммунитета» нет, отличать плохое от хорошего никто уже не хочет, да и не может. Это не поиск гармонии и взаимопонимания, а спланированное тихое подавление человеческого разума, введение в удобную стандартную модель жизни, в «летаргический сон».

Не хотите так? Тогда не поленитесь, посмотрите, что читает ваш ребенок, что проходит в школе, что любит, чем «дышит».  Убедитесь в «крепости корней». Ведь все мы прекрасно понимаем, что «какие дети, такой и народ».

Анастасия Замилова, 18 лет, средняя школа № 32, г. Хабаровск

 «Если человек шагает не в ногу с остальными – это, возможно, потому, что он слышит другого барабанщика. Пусть себе шагает под ту музыку, которая звучит для него, какой бы она ни была», – настаивал американский писатель Генри Дэвид Торо.

Поспорить с этим, казалось бы, невозможно. В условиях глобализации и культурного многообразия принятие особенностей других людей, соблюдение человеческих прав и свобод необходимы. Я и сама согласна с этим, но слово «толерантность», пришедшее к нам из Европы, основательно укоренившееся в постсоветской культуре и сопоставляемое с терпимостью, режет слух.

Что же означает этот «заморский» термин? Не будем вдаваться в медицинскую терминологию, из которой, по мнению многих, произошло понятие. Воспользуемся толковым словарем: толерантность – это терпимость к иному мировоззрению или образу жизни. «Она необходима по отношению к особенностям различных народов, наций и религий, является признаком уверенности в себе и сознания надежности своих собственных позиций, признаком открытого для всех идейного течения, который не боится сравнения с другими точками зрения и не избегает духовной конкуренции», – повествует Философский энциклопедический словарь. Четко. Ясно. Лаконично.

К кому проявляем мы толерантность? К своему отцу или матери? К брату? Соседу? Другу? Вспомним, с чем же ассоциируется у большинства этот термин? С нациями – отчасти. С религиями – конечно. Она имеет место и в культурной, и в социальной, и в политической сферах общественной жизни. Однако акцент политики и общественные деятели делают вовсе не на этом. Основная «область распространения» толерантности – нетрадиционные сексуальные меньшинства.

Хорошо это или нет? Все мы люди, и каждый волен «страдать», чем пожелает. К гомофобам себя отнесет не каждый, но многие согласятся: если, как у Генри Торо, человек марширует под свою музыку – вопросов нет. Но ежели эти «избранные», как они себя величают, хотят, чтобы их мелодия звучала во всех головах, простите, это слишком!

Вникая в эту проблему, актуальную в переходное для России время, адекватно мыслящий человек, которому не чужда способность анализировать, заметит: пропаганда гомосексуализма пестрит на каждом углу. Слишком радикально? Не думаю. Пренебрегая законом Президента РФ о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних, ведущие каналы страны, интернет ресурсы, газеты и журналы как бы ненароком да упоминают о возможности такого рода связей. «В этом нет ничего зазорного!» – твердят популярные певцы и актеры, мнению которых доверяет молодежь. Вспоминая слова Никиты Михалкова, сказанные в авторской программе, посвященной наболевшей теме: «Сегодня – дети, завтра – народ!», я осознаю крайнюю небезопасность этой идеи. Достаточно внушить подрастающему поколению: здесь можно все, ничего не бойтесь, вас поймут и не осудят. И верят же ребята!

Конечно, мы не собираемся никого калечить и травить. Ведь пристрастие человека к «особи» схожего пола – гормональное или психическое отклонение. Научно доказано, что если женщина переживает сильный стресс во время беременности, то в организме рожденного ребенка происходит гормональный сбой, что влияет на его сексуальные наклонности. Таких людей остается только пожалеть, но я отказываюсь делать это, ежели под видом толерантности мне навязывают чужое мнение. Они дают пощёчину, а нам – вторую щеку подставлять? В твое личное пространство вторгаются, убеждают: «Ты не прав! Верно, как мы хотим!» Тут у любого возникнет ответная реакция, порой – агрессивная.

Одни шутят: «Скоро будем геям места в автобусах уступать», другие принимают навязываемую Европой и Америкой толерантность с распростертыми объятиями. Остальным же не до смеха. Последние, оставшиеся в меньшинстве, хотят сберечь свою национальную идентичность, менталитет и семейные традиции. Сохранить то, чему угрожает «заброшенное» в Россию в эпоху перемен понятие. Может, снова радикально и не так убедительно, как сказки про всеобщую «терпимость», но все названо своими именами.

Политический деятель Эдмунд Берк как-то сказал: «Терпимость хороша, если она распространяется на всех – или если не распространяется ни на кого». Толерантность, не исковерканная и не опошленная, – вещь, конечно, хорошая, но если под личиной добра и понимания скрывается гниль, распущенность и борьба за мировое господство ведущих стран, то не надо нам толерантности!